Deferensor

Есть такой Василий Калифорнийский , вот он рукояти делал в подобном стиле...мне думается, если Павел продолжит своё рукоделие, то придет к каноническим, так сказать формам. Форум читает, а здесь плохому не научат. :)

Теперь дело за следующим :)...

Шикарно, очень понравился...

Понятно, освежили, полиранули, молодцы, приятно пользователю от такой заботы.

Это даже не нож теперь, а памятник и раритет :). Пилу реально точили? Обычно она как бритва из-за малого поюза.

Лом какой то, 33 см... :) , и загадочное сверло для керамики...

.

.

Зачетно, великолепный автор.

Эти косячки на мой взгляд придают ножу некую такую "бывалось". Мне понравился, по поводу травления согласен с предыдущим оратором.

Красивый нож, кухню украсит...

...

Монументальные вещи!

Согласен, можно не полировать... :)

Нормальный Викс, промыть под струёй воды все инструменты чтоб не хрустело, пару капель масла по "суставам", накладки шлифануть тонкой шкуркой с последующей полировкой и пользоваться с удовольствием.

Чего теряетесь? Пишите о миллионных тиражах и успехе! Если мечтать - то ни в чем себе не отказывать :)

Мои поздравления! Крепкого здоровья!

Не скажу, доча подкинула почитать...

Аппендикс Я очень редко болею. За всю мою службу в военно-морском флоте и службе спасения в медицинской книжке, кроме ежегодных медосмотров, всего две записи. Одна из них - аппендицит. Вот вы, в своей, в основном, скучной гражданской жизни что делаете, когда у вас начинает болеть живот? А я сейчас расскажу, как было со мной. После того, как мы стрельнули ракетой, нам дали поспать. Впервые за месяц плавания на лодке царила тишина и покой, - спали все. Началось это часа в три, а в семь меня подняли на ужин. Проснувшись, я подумал, что, видимо, никогда в жизни столько не спал и так не пух от сна, поэтому даже и не сразу обратил внимание на то, что у меня болит живот. Ай ну болит и болит, в общем-то. На ужине похлебал супа и съел котлету – ничего больше не лезло, что и было для меня первым тревожным звоночком – молодой организм в условиях подводного плавания есть хочет постоянно и много. - Эдуард, - спросил у меня Антоныч на вахте, - чо ты зелёный и скрюченный какой-то? - Антоныч, живот болит шопипец. - Скока котлет съел на ужине? - Одну и то не до конца. - Это термальное состояние, тогда, иди к дохтуру, ты меня пугаешь. - Дык а на вахте кто сидеть будет? - Борисыча вызови – он уже пять часов беспрерывно спит, чем нарушает Устав, которые предписывает ему терпеть тяготы и невзгоды! Вызываем Борисыча, понуро бреду в больницу. Больница называлась у нас амбулатория и находилась в первом отсеке. Представляла она собой комплекс из трёх помещений – сначала смотровая и операционная (комната четыре на три метра с кушаком, стоматологическим креслом и всякими приборчиками) из неё за дверью комната для лёжки больных (полтора на два метра, двухъярусная койка и тумбочка), а из неё уже вход в гальюн. Служили в нашей больнице три медика: два доктора и один фельдшер. На дежурстве сидел, естественно, терапевт (он же стоматолог, он же психиатр, он же уролог, он же офтальмолог, он же отоларинголог) Андрей. Хирург Саша, после танцев на льду, в бессознательном состоянии вонял перегаром на месте нижнего больного за дверью. Я не скажу, что мы с докторами были большими друзьями как, например, с Борисычем, но тут важно, чтобы вы понимали – доктора у нас не были гондонами и я не был гондоном и, поэтому, мы были друзьями. Потому, что если два человека на подводной лодке не гондоны, то они – друзья, несмотря на любые различия в характерах. Без вариантов. - Чё припёрся? - ласково спросил меня Андрей - Живот болит. - Запор? - Сам ты запор – просто болит. Андрюха насыпал мне горсть каких-то пилюль и, с чувством выполненного долга, взялся дальше штудировать теорию преферанса. Я наелся таблеток и пошёл дальше бдить. Бдил я минут пятнадцать, наверное, потом побежал в гальюн исторгать из своего нутра полупереваренные пилюли. Опять вызвали Борисыча и я пошёл к Андрюхе (боль-то в животе усилилась). - Ты издеваешься, чтоли? – Андрей как раз изучал любимый докторский приём «мизер в тёмную». - Андрюха. Вырвало меня твоими пилюлями, что ты мне подсунул, гад? - Да ладно? И болит так же? - Нет. Сильнее уже болит. - А ну-ка ложись на кушетку. Ну лёг. Андрюха понажимал на живот, поспрашивал чо да как. - Похоже, братуха, что у тебя аппендицит! - Хде апиндитсит? – в соседней комнатушке мгновенно прекратился храп и из облака перегара выплыли, с сильной бортовой и килевой качкой, красные опухшие глаза хирурга Саши. - В животе, блядь, Саша, где же ещё?! Так, Эдик, на тебе специальную таблетку, выпей и полежи час спокойно, с вахты я тебя снимаю, командир в центральном? Пойду на доклад. Выпил специальное колесо я и пошёл наслаждаться заслуженным для меня моим животом отдыхом. Может час прошёл, может чуть больше и вахтенный вызвал меня в амбулаторию. Иду, как огурчик уже, боль прошла, но в отсеках уже все всё знают и как-то подозрительно ласково на меня смотрят. Оба доктора сидят и улыбаются в предвкушении предстоящего веселья. От Саши, конечно, попахивает перегаром и у него красноватые глазёнки, но, блядь, он абсолютно трезв и у него даже не дрожат пальцы!!! Не помню, когда последний раз, начиная с пяти лет, я так сильно удивился, в пять лет-то я первый раз увидел как мотоциклы ездят вверх ногами в шаре и уверовал в волшебство. - Саша!! – я не мог держать это в себе, - как это может быть, блядь???? Ты же только вот недавно на ногах не стоял!! Какому из подводных демонов ты продал душу??? - Оссспаде, как ты эмоционален, чему ты думаешь меня учили шесть лет в медицинской академии? Аппендициты вырезать? Нет!!! Быстро и эффективно бороться с похмельем!! Ложись на кушетку, буду тебя пальпировать!!! - А это законно вообще? – уточнил, на всякий случай я, так как мои познания в медицине, в тот момент, не доходили ещё до слова «пальпировать». - Ну не во всех, конечно, странах мира, но под водой на боевом корабле точно можно. Не помню, говорил ли я вам, но доктора у нас были те ещё юмористы! Ну потискал меня Саша, посовал мне градусники и говорит: - У меня для тебя плохие новости, брат. Похоже это перетонит, а не аппендицит. - Александр! Я, блядь, офицер минус инженер военно-морского флота! Я не знаю ваших матерных слов и, поэтому, ни хуя не понимаю, что ты мне сейчас сказал и ни разу не огорчён! - Пошли к командиру, - говорит Андрей, - он нас ждёт для принятия решения. - Ну что, гадёныш, - обрадовался командир в центральном нашему с Андреем приходу, - допрыгался? Скока там, доктор, ему жить осталось? - Несколько часов, ну, может пару дней максимум. - Значит так, Эдвард. Мы имеем два варианта. Первый: мы на всех парах летим сейчас к чистой воде, забив на боевую подготовку и планы флота. Дней пять-семь у нас на это уйдёт. У кромки льдов нас будет ждать госпитальное судно, если на флоте наскребут солярки для него и оно дочухает до нас не сломавшись. Второй: ты отдаешься в руки наших эскулапов. Решай, - колхоз дело добровольное. - Конечно, - говорю, - мысль про госпитальное судно с его медсёстрами наполняет мой зоб слюной, не скрою, но вдруг там не окажется симпатичных и я зря буду терпеть мучения и рисковать своей молодой жизнью? - Естественно, - говорит командир, - такая вероятность есть, так как сейчас там весь флот на ушах стоит от твоей новости, то я могу запросить, чтоб нам личные дела медсестёр и поварих выслали с фото в фас и профиль, но делать я этого не стану, ибо нехуй вызывать у меня зависть! - Ну тогда, наши эскулапы, раз вариантов больше нет! - Записать в вахтенный журнал: «Согласился на операцию сам, даже бить не пришлось»! - Саша, блядь, что ты пишешь? – спрашивает Антоныч, глядя через плечо секретчика, - «даже бить не пришлось» - это же шутка была!!! - Ничего не знаю, - бурчит Саша, - я секретчик, а не Петросян и шутки понимать не обучен. Что слышу, то и пишу!!! - Так, Эд, - инструктирует меня Андрей, - мы начинаем готовить операционную, а ты иди в душ, помойся на последок, вдруг умрёшь, так хоть чистый будешь и заодно волосья все сбрей от сосков и до ствола. И ещё, тащ командир, нам нужен один человек, который не боится крови и кишок, для исполнения обязанностей нестерильной медсестры. - Женщина нужна, или мужик подойдёт? – веселиться командир - Женщина. Но подойдёт и мужик! Через пять минут на корабле уже все всё знают и смотрят на меня с благоговейным ужасом. Когда я с полотенцем, шампунем и бритвой иду в душ, вахтенный седьмого отсека, трюмный контрактник Дима, чуть не под ручки меня провожает: - Анатолич, ты мойся, а я тут за дверью постою, чтоб напор был, нагреватели не выключались и всё такое! - Дима, а может ты мне пузико ещё побреешь? Лишь бы блядь, не работать! Пиздуй отсеки осматривай , а не под дверь душа яйца чеши, а то я минёр тебе, можно подумать, и напор себе с нагревателями не включу сам! Ну помылся, побрился, оделся во всё чистое, как у нас, у русских принято, и иду в амбулаторию. Дима идёт впереди меня. - Дима, ты куда из отсека? Ты дурак, штоле? - Анатолич, из центрального приказали проводить тебя до амбулатории и все переборочные люки тебе перед тобой открывать, чтоб ты не перетрудился! - А кричать «покойник идёт», при этом тебе не приказывали? - Ой, да пошёл ты на хуй со своими шуточками! - Сам пошёл на хуй, как ты, блядь, со старшим по званию разговариваешь? - Я и так на хую, только ножки свесил! - Ой, блядь, детский сад! Дима был очень хорошим специалистом: грамотным, исполнительным, работящим и весёлым парнем. Абсолютным не гондоном и, поэтому, как вы уже знаете, мы с ним дружили и посылали друг друга на хуй очень даже запросто. Это метафора, конечно, в данном случае «посылали друг друга на хуй» значит, общались проявляли друг к другу высшую степень мужского уважения. Вахтенные в отсеках повылазили из трюмов и влажными глазами смотрели мне вслед. В амбулатории меня застала следующая картина: фельдшер мыл операционную из ведра со спиртом, а доктора читали книжки: терапевт Андрей «Аппендицит для чайников. Пособие для ВМФ. Лениздат 1957 год», а хирург Саша с удивлением рассматривал «Атлас внутреннего строения гуманоидного организма планеты Земля». И тут, конечно, мне стало как-то немного не по себе. - Э, чуваки, а вы точно знаете, что надо делать? - А ты пройдись по больнице, найди других! – посоветовал мне Саша и докторишки начали мерзко хихикать. Разделся я и лёг на белую простынку. Над головой - белый потолок с белыми лампочками, вокруг люди в белых халатах. Как бы не сказать, что очень уютно. Долго решали кого назначить нестерильной медсестрой. Решили, что это будет флагманский штурман потому, что у него самая навороченная видеокамера и он сможет снять, заодно, самый эпичный фильм, для Истории. - Ну, до скорого, ребята и удачи вам!!! - пожелал я докторам. - В смысле "до скорого", - спросил Андрей, - а ты собрался куда-то? - Ну как же, - говорю, - наркоз там и всё вот это вот! Я же сейчас отрублюсь и проснусь уже новым человеком в лайт-версии!!! - Да ладно? - удивился Андрей, - у тебя знакомые анестезиологи на борту имеются? Я-то ни одного не знаю, поэтому новокаин - наш выбор, дружище и никуда ты не денешься, а будешь вполне себе присутствовать при операции! - Дык и чё - больно же будет? - Да уж наверняка! И вообще, Эдик, запомни золотое правило врача: "Хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается!" И вешают они мне простынь на какую-то корягу в районе груди, чтоб я не видел, значит, что там они забывать будут у меня в животе. - Э! - протестую я, - я не согласен на простынь!!! Я, может, всё жизнь мечтал заглянуть внутрь себя, чтоб разобраться со своими душевными терзаниями и не могу позволить себе упустить такую шикарную возможность! - Хуй тебе, - буркнул Саша, - однозначно не положено! - А чё такого-то? - Нельзя чтоб ты без сознания был. - А чего я буду без сознания? - Эдик, не пизди, отвлекаешь! - Ну так-то страшновато же немного, что за наплевательское отношение к пациенту? - Вон у тебя нестерильная медсестра - с ним и развлекайся! Не, ну нормальные люди? О чём мне развлекаться с флагманским штурманом, который мало того, что штурман, так ещё в процессе создания нетленки находится? Укололи уколов в живот мне и со словами "Поехали" вскрыли брюшину (или как она там называется). Нестерильная медсестра немедленно упал в обморок. В принципе, нетленка на этом и закончилась. - Ну йоп его мать! Ну просил же того, кто крови и кишок не боиться! - возмущается Андрей потому, как Саша с фельдшером что-то там усердно режут дальше. - Центральный!!! - орёт Андрей в Лиственницу, - давайте следующего, тока выберите там кого-нибудь посуровее, мы же время тянем!!!! - Я тогда внутрь не полезу пока, - говорит Саша и складывает руки на животе. А фельдшер очнул штурмана и выгнал его наружу. Минут через двадцать прибежал второй, кто это был, я уже не помню. - Ну смотри, - сказал Саша и приподнял салфеточку у меня на животе. Второй начал зеленеть. - Так, на хуй отсюда! Андрюха, вызывай следующего! - Центральный!!!! Следующего!!! Нормального, нормального кого-нибудь дайте!!! Третим пришёл наш комсомолец Олег. Он был заядлым охотником и очень возмутился, что сразу не послали его потому, как он, по штатному расписанию, мой воспитатель и забота о моём внутреннем мире - это его прямая обязанность. - Привет ребята!!, - вошёл Олег с радостной улыбкой, - чтобля, ничего без меня сделать не можете? - Смотри, - говорит Саша. Олег с улыбкой смотрит: - А что я тут не видел? Всё как у кабана или оленя, тока шерти нет. Тоже мне. - Наш человек!!! - обрадовались доктора, - инструктируй его! Фельдшер показал ему где лежат всякие там их кенгуты и прочие приблуды и рассказал что и в каком порядке нужно будет подавать. - Всё понял, - сказал Олег, - а сейчас-то чем заниматься? - Развлекай пациента и не давай ему сознание терять! - Ну как тебя развлекать? - улыбается Олег мне, - хочешь про шестой съезд РСДРПБ расскажу? - Сестричка, - стону я, - помру сейчас, дай хоть за сиську подержаться!!! - Откуда у меня сиська-то? Я ж писят килограмм вешу, это надо было у флагманского штурмана просить! ААААА!!!! Так вот чего он в обморок грохнулся-то!!! Ну и, в общем, с шутками и прибаутками терпим с ним дальнейшую боль. Я-то терплю, а он делает вид, что сочувствует. Вскрыли мне значит все слои там положенные, развернули всё. Смотрят внутрь с детским любопытством. - А где аппендикс-то? - спрашивает Андрей - Да вот тут должен быть, вообще-то. - Ну я знаю, что тут, дык нет-то же его тут? - Ну повезло, значит нам, чо. Олег ну-ка вот тот атлас раскрой нам быстренько! Олег раскрывает какую-то полутораметровую цветную картинку и приклыдывает ко мне сбоку. Доктора смотрят в неё. - Слышь, - говорит Саша, - а зачем ты ему сфинктер к носу приложил? Наоборот разверни! - Мне главное знать, где печень и ливер остальной находится! - парирует Олег, переворачивая атлас. Посмотрели доктора и начали копаться в моём богатом внутреннем мире в поисках этого злополучного отростка. Ну больно, конечно было. Не так больно, как при разлуке с любимым человеком, но о-го-го тоже. Нашли гада этого. - Он сейчас лопнет, ребята, - сказал Саша тихо, наверное для того, чтоб я не слышал, но я слышал, - работаем очень быстро! Кишки как попало, потом сложим на место!!! И понеслось вот это вот классическое пинцетскальпельзажимтомпонотосос. Отрезали его и бросили в банку с формалином. Потом уже Саша показывал мне его, и объяснял, в каком месте он вздут и как бы он лопнул и отчего бы я умер. По его расчётам успели они в пределах пол часа - час, не больше. Потом начали зашивать кишки и укладывать их на место, сверяясь с атласом. К этому моменту прошло уже порядком времени и у меня так затекли спина и, прошу прощения, жопа от лежания на доске, что я думал, что умру именно от этого желания почесать себе спину. - Ребята, - просил я к концу докторов, - не отвлекайтесь уже на новокаин! Шейте так, только быстрее снимите меня с доски этой! Олег пытался, конечно, просунать мне линейку и почесать, но безрезультатно. Операция получилось долгой у них, что-то больше часа ушло на всё, почти два, в общем, с моей покладки на стол, так как пол часа они только медсестёр меняли. Потом я показывал свой шов гражданским врачам и врачам из центра медицины катастроф и все, в один голос, говорили, что, для условий операции на подводной лодке, шов охуенен просто. В конце доктора, фельдшер и комсомолец перенесли меня на простыне в соседнее помещение на кровать, отходить, а сами, доложив в центральный об успешном завершении операции, естественно, уселись замачивать мой аппендикс. Потом, кстати, Андрей предлагал мне забрать домой эту банку с формалином, в которой плавал этот кусок плоти для того, чтобы я всегда помнил о Смерти. Я отказался - и так о ней всегда помню. Докторам выдали по медали впоследствии, а мне предложили покинуть борт и не продолжать автономное плавание, для восстановления и реабилитации. Естественно, я отказался сославшись на закон "Русские на войне своих не бросают". Моих докторов зовут Андрей Марченко и Александр Молочников. Я понимаю, что мир тесен и может когда-нибудь кто-нибудь из вас столкнётся с ними в жизни и тогда, я очень прошу вас, поцеловать их от меня прямо в дёсна и передать им мои контакты со словами о том, что я помню, что они спасли мне жизнь и моё чувство благодарности им с годами только усиливается. О, слушайте, так и третья часть же получится: ещё же про реабилитацию в условиях подводного плавания нужно рассказать!

Зачетная штукенция, очень антуражно..

.

Ну, у Вас с этим вроде все в порядке :), в смысле в "теме".

Было дело :) , и учебники есть, но они все под грифом ходят. Основные позиции РР изложены правильно. Удачи, с удовольствием почитаю.

Хорошо написано, в "духе" так сказать, про РР с удовольствием читал... все по учебникам. :rolleyes:

Какой швейцарец без открывашки? :)